Он словно сроднился с эпохой второй половины XIX – начала XX века. В
прошедшем году Кошевой сыграл Родиона Раскольникова в сериале
«Преступление и наказание», Николая Гумилева в фильме «Луна в зените»
об Анне Ахматовой, а на подходе – историческая кинолента «Заговор», где
актер появится в роли убийцы Распутина, князя Феликса Юсупова.
Из всех ролей, которые я играл, ближе и понятнее мне
оказался поэт Николай Гумилев. При всей своей эпатажности он –
настоящий. Он придумал самого себя, сделал самого себя. Сейчас есть
очень модное английское слово – self-made. Это про него. И я так же,
как он, пытаюсь себя сделать.
Мне все равно, что думают обо мне окружающие. Не буду
лукавить, я стал более уверенным в себе и в то же время более терпимым
к людям. Сейчас я уже не стремлюсь произвести на всех наилучшее
впечатление. Ведь когда мы знакомимся с людьми, мы всегда стараемся
показать себя с наилучшей стороны, а я себя показываю таким, какой я
есть.
Армия дала мне очень многое. Благодаря ей я понял, что
самое ценное в жизни – это дом. Когда я учился в военной академии и в
течение трех лет был отлучен от своей семьи, друзей, я понял, как
сильно мне этого не хватает. Три года лишений, портянок, ужаса… Не
знаю, как я реагировал бы на все это сейчас, но тогда, в юности,
пережил очень сильный шок. Кроме того, каждый день в течение этих трех
лет я ощущал себя чужим. Я никогда не был частью коллектива – и в школе
был индивидуалистом, и в армии. Но в армии индивидуалистом быть
невозможно. И в актерской профессии тоже. Либо ты подчиняешься, и тогда
ты в фаворе, либо играешь только по своим правилам, ни на кого не
оглядываясь, но тогда будь готов ежесекундно получать по башке. Сейчас
я готов не только держать удар, но и наступать.
Для меня главное в жизни – это, во-первых, состояться в профессии, во-вторых, создать и сохранить семью.
Когда режиссер Дмитрий Светозаров закончил съемки
сериала «Преступление и наказание» по Достоевскому, я так обрадовался
тому, что могу наконец снять костюм убийцы, который носил в течение
трех-четырех месяцев! Это был последний съемочный день перед Новым
годом, потом у меня намечались какие-то концерты. А внутри было
полнейшее опустошение. Все отменил – ничего не мог делать. Новый год
прошел как в бреду: я выпил бокал шампанского и лег спать. Не хотелось
ничего.
Театр формирует артиста. Кино его использует, а театр
формирует. Сегодня зритель развращен дешевыми антрепризными
постановками. Мне много раз предлагали в них участвовать, и я
участвовал, пока не осознал, что лучше этого не делать. Не могу
сказать, что это легкий хлеб. Нет, это тяжелый хлеб – играть просто для
зарабатывания денег. Но надо воспитывать самого себя. А что такое
воспитание? Это высокая трагедия, это хорошая драматургия. Плюс эти
хорошие идеи должны быть поддержаны финансово. Выйти на сцену с тремя
стульями я не смогу, мне будет стыдно перед зрителями.